Дмитрий Савин

Maskbook. Автор Инна Афанасьева.

http://maskbook.ru/letter.php?id=534

"Вий", Театр музыкальной комедии, Новосибирск

Скажите, стала ли роль в спектакле «Вий» для Вас чем-то особенным? Чем запомнилась эта работа?

Я никогда не играл на сцене чувство страха. Здесь же было важно ощутить животный страх, такой, который возникает перед смертью. Эмоциональный план этого персонажа был намного выше, чем у моих предыдущих ролей.

Я всегда воспринимала Хому Брута как невинную жертву мистических обстоятельств. А для Вас он кто?

На мой взгляд, Хома получил по заслугам. Он вольнодум и праздный человек. Гоголь писал, что Хома относится к тем философам, к которым вдохновение приходит только тогда, когда они сыты. Сытость Хомы – пагубная. Он ученик духовной семинарии, но у него нет веры. Он знает молитвы, у него одежда специальная, речи духовные, но веры нет. Ей нельзя научиться, она живет в сердце. И у нас в спектакле вмонтирован персонаж, которого нет у Гоголя – хуторянка Алена, которая как раз оттеняет образ Хомы. Она показывает, что только вера и любовь могут стать кругом, способным защитить тебя.

А это была роль на сопротивление? Или Вы нашли точки соприкосновения с Хомой?

Да, я нашел. Как актеру, играть страх перед ведьмой мне было скучно. Нужно было найти что-то, что касается меня как человека, с чем я борюсь в жизни. Панночка – это то, что внутри очень страшное, а снаружи очень красивое. Это то, к чему человек испытывает страсть. Это его животное желание. И когда я нашел свою Панночку, свой грех, все стало интереснее. Только тогда начался диалог с персонажем.

«Вий» – это русский мюзикл, композитор и автор либретто ваши земляки, жители Новосибирска. На Ваш взгляд этот спектакль - что-то принципиально новое для вашего театра или он хорошо встраивается в репертуарную политику?

Наш театр не первый раз сотрудничает с Андреем Кротовым, он уже писал музыку к нашим спектаклям. Но «Вий» – это, действительно, что-то абсолютно новое. Даже трудно объяснить почему. Но у нас еще не было такой атмосферы в спектакле. Когда я узнал, что мы будем ставить «Вия», то, честно говоря, мысленно не очень поддержал эту затею. Мне казалось, что этот материал не совсем подходит для музыкального театра. Но уже с первой репетиции стало понятно: рождается что-то особенное. То, что будет иметь ценность для города и, даже, как оказалось, за его пределами. Наш театр немолодой, 57 лет, но, самое главное, что мы не стоим на месте. По километрам мы далеко от Москвы, но в плане искусства, я думаю, ближе, чем многие другие театры в России.

Свою профессиональную деятельность Вы начинали в драматическом театре, что Вас перетянуло в музыкальный?

В первую очередь, мои профессиональные возможности. Я до сих пор играю один спектакль в драматическом театре, но там я играю без козырей. Без моего голоса, без пластики – это игра без козырей. Да, я поменял музу. Может быть, мой переход - даже в чем-то корыстный шаг.

Очевидно, что достоинства музыкального театра – это его зрелищность, эмоциональность. А в чем Вы видите проблемы жанра?

Проблема исключительно в современности сюжетов. Классические оперетты всегда писалась на злобу дня. Для той эпохи и того зрителя они были остро социальными. На мой взгляд, нам не хватает сегодняшних сюжетов. Мы боимся сбросить пыль, используем старые приемы… Драматический театр в этом плане впереди. Может, дерзости нам не хватает.

Вы работали в благотворительном проекте Константина Хабенского «Поколение М»: были хореографом и играли роль Балу. Можете немного рассказать, что Вам дал этот опыт?

Во-первых, обновление. Когда ты сталкиваешься с молодым поколением, то сам омолаживаешься. Подростки живут совершенно в другом ритме, они по-другому видят мир. «Поколение Маугли» - это тоже мюзикл, и там был такой драйв, какого я в профессиональном театре не видел. Дети такое выдавали! Мы репетировали с августа по декабрь по шесть часов практически каждый день. Я понял, что самое важное в жизни происходит не то чтобы бесплатно, но бескорыстно точно. Дети не скупились отдавать. И я увидел, как отдает Константин Юрьевич… Он как лампочка светит! Если я 10 Вт, то он все 400 Вт! И главное, я никогда не думал, что театр может реально помогать людям. А здесь мы играем спектакль и помогаем живым детям.

Вы же еще и педагог в его Новосибирской студии, много ребят хочет заниматься?

Наша школа не обучает актеров, это не фабрика по производству звезд. Иногда дети приходят и думают: «О! Сейчас я раз – и потом сразу в Москву, в МХТ!». А потом понимают, что-то не то. Они хотят ближе к профессии, а тут ближе к человеку. Школа направлена, в первую очередь, на раскрытие личности. И школа бесплатная! Это удивительно. Наверное, на ней можно было бы заработать большие деньги – по России школ около десяти – но у Константина Юрьевича совсем другие цели. И мне это очень нравится.

А Вы часто ходите в театр как зритель?

Я люблю театр. Но в театр нужно либо ходить, либо работать в нем. Конечно, если у меня есть свободное время, я отдаю его своей семье, но спектаклей пять в сезон я смотрю. Просто приходится выбирать по степени важности. Главное, в Новосибирске есть из чего выбирать, у нас отличные театры. Недавно я был на «Ревизоре» в нашем театре «Глобус». Ставил Роман Самгин – естественно, нужно идти смотреть!

Что для Вас самое главное, ценное в вашей работе?

Самое главное, что я могу реализовываться. Мое развитие в профессии связано с моим развитием как личности. Наверное, я бы мог заниматься другим делом. Не скажу, что я такой страшный наркоман театра, как некоторые про себя говорят. Я увлекающийся человек и много чего люблю: психологию, историю… И все это я могу применить в профессии. Я могу и танцевать, и петь, и хорошо играть, и читать стихи, плюс я разбираю характеры человека, изучаю разные эпохи. И в этой многогранности мой кайф.